На шхуне же происходили интересные события. Как только «Скорая Надежда», обойдя риф, стала приближаться к берегу, Вулкан неожиданно забеспокоился. Когда же начали травить шлюпки, он залился лаем и норовил прыгнуть в одну из них.

Донья Кончита решительно заявила:

— Боб, я еду с вами! И берем Вулкана с собой. Он волнуется неспроста.

Матросам Боба не надо было утруждать себя поисками. Вулкан, как только выскочил из шлюпки, напрямую помчался к боио королевы гуанахатабеев. Беглый взгляд на обстановку сразу определил, что жилье это не принадлежало семье индейцев. Но красноречивее всего заявляла о том надпись «Каталина». Донья Кончита прильнула лицом к подушке, набитой морскими водорослями, втянула в себя ее запах и ощутила, как в груди стала разливаться приятная теплота.

— Это она! Боб, соображайте! Ее немедленно надо вызволить отсюда! Учтите, она узнала «Скорую Надежду» и потому дала о себе знать. Надпись эта сделана явно несколько часов тому назад. И Вулкан умница!

— Не волнуйтесь, донья Кончита, я знаю один способ… Теперь нам лишь следует хорошенько изучить местность. Со стороны моря у северной окраины селения — мощный риф. Шхуна не может близко подойти к берегу. Если бы с юга от селения его не оказалось, — и Боб рассказал донье Кончите свой план со всеми деталями.

Лотовые на двух шлюпках отправились обследовать берег к югу от селения и вскоре, примерно в трех четвертях мили от него, обнаружили широкий разрыв в теле рифа. Группа матросов во главе с боцманом пошла в том же направлении, но уже по суше. Им следовало изучить дорогу, по которой ночью можно будет окружить селение, дабы отрезать индейцев от леса.

Пираты ушли на корабль вскоре после полудня и у боио касика оставили разные подарки. Вулкана пришлось тащить за собой силой. Рядом с циновкой, на которой спала Каталина, капитан пририсовал ножом к ее имени «Боб».

«Добрая Надежда» снялась с якоря и ушла на юг к следующему поселению индейцев. Так Боб усыплял бдительность тех, у кого обнаружил Каталину.

Прошло три дня. Гуанахатабеи, увидев, корабль ушел, вернулись в свои боио. Охвативший их было страх уже отступил, когда под утро, за час до наступления рассвета, жители селения поняли, что пираты вернулись и теперь плотным кольцом окружили их с суши. Проход к лесу был отрезан, и касик повелел бежать всем к пирогам, которые были спрятаны в зарослях пляжного винограда. Но и там уже были чужеземцы, извергавшие из своего оружия смертельный огонь. Правда, пираты, по указанию Боба, стреляли из мушкетов в воздух, но индейцы от страха попадали ниц. Боб в сопровождении боцмана и еще трех матросов с факелами в руках помчался прямо к боио королевы. Там он застал Каталину в обществе касика и таина. Касик утратил свой прежний важный вид, таина трясло, как в приступе тропической лихорадки, он повалился на землю.

Каталина, облаченная в праздничные ритуальные одежды и с золотым венцом на голове, вытянула вперед обе руки, жестом призывая их успокоиться, и громким голосом произнесла:

б и о г р а ф и я
ф и л ь м ы
ф о т о а л ь б о м
и н т е р в ь ю
с т а т ь и
р е ц е н з и и
с с ы л к и