Ловким движением руки Иннес выхватила из кружевного манжета тяжелого бархатного платья незапечатанный конверт.

— Здесь, милая, сказано все, что необходимо знать морскому министру, дабы продлить верноподданному испанскому корсару его патент!

— Я всегда считала, Иннес, что ты умница! Сейчас пообедаем у меня, а к пяти часам поедем во дворец. Королева сегодня принимает.

Испанская королева, красивая стройная женщина, внимательно, даже не без интереса, выслушала историю и просьбу графини де ла Куэва, игриво похлопала ее по щечке и только сказала на несколько ломаном испанском:

— Хорошо, что мой супруг не найдет возможности упрекнуть меня в том, что я лично знакома с вашим корсаром де ла Крусом. Считайте, что яблоко уже упало с дерева.

Для Иннес эти слова прозвучали, как если бы смертельно больному доктор сказал: «Завтра вы будете абсолютно здоровы». И ей показалось, что никогда еще так ярко не горели восковые свечи, свет которых многократно отражался в овальных венецианских зеркалах, украшавших зал.

Через неделю графиня получила в морском министерстве необходимые бумаги, быстро собрала нужные вещи и отправилась в сопровождении слуги в порт Малага, откуда вскоре должен был отплыть галеон в Гавану.

И на этот раз Педро повезло. Не прошло и недели, как он уже установил доверительные отношения почти со всеми тюремщиками. И среди них оказался один из дальних родственников Доброй Души. Так что очень скоро наладилась эпистолярная связь между Педро и его друзьями, а в часы обеда в его одиночной камере аппетитно пахло жареными цыплятами или лангустами — наиболее любимыми блюдами де ла Круса. Никто не умел так вкусно готовить цыплят на вертеле и лангустов на сковороде, как жена боцмана. Более того, хотя это и строго запрещалось, Доброй Душе удавалось устраивать тайные свидания капитана с его друзьями.

Вместе с тем положение де ла Круса было весьма сложным. План побега из тюрьмы он отверг сразу — в гавани на якорях стояла «Каталина». Вывести ее из порта без ведома губернатора или начальника крепости Эль-Морро Лоренсо де Прадо было практически невозможно. Следующий рейс кораблей из Гаваны в Испанию ожидался только через три недели. Еще месяц, так считали друзья, уйдет на оформление бумаг в Мадриде. И, если только прошение де ла Круса губернатор отправит в Мадрид, еще месяц уйдет на то, чтобы документ на продление патента доплыл до Гаваны.

— Пойми, — горячился Девото, — губернатор такая скотина, что, получив из Мадрида твои бумаги, не сразу передаст их тебе. Говорю, что лучше моего плана нет! Мы завладеваем Дженнингсом, пока губернатор как-нибудь его не выпустил. Спрячем пирата и пошлем письмо губернатору. А до того заставим англичанина трижды написать признание о его партнерстве с губернатором.

— Зачем трижды? — поинтересовался Тетю.

— Сейчас поймешь! Если губернатор заартачится, мы выведем Дженнингса на главную площадь и вынудим говорить перед народом.

— Нас тут же всех инквизиция и приберет к рукам, — резонно заметил Педро.

б и о г р а ф и я
ф и л ь м ы
ф о т о а л ь б о м
и н т е р в ь ю
с т а т ь и
р е ц е н з и и
с с ы л к и